Автор: Майлс Дженнингс, главный юрисконсульт и директор по политике a16z crypto; перевод: AIMan@Золотой финансовый
В статье "Конец эры криптовалютных фондов" призыв к прекращению офшорного аутсорсинга криптовалют вызвал некоторые споры. Я хотел бы ответить на пять самых распространенных вопросов, касающихся налогообложения, благотворительных организаций, будущей роли фондов и ограничений модели "чистого фонда". По мере появления новых вопросов мы будем обновлять этот раздел с часто задаваемыми вопросами.
1. Как с налогами?
Оффшорные фондовые организации могут предоставить налоговые льготы, но риски при этом гораздо выше, чем многие думают (и даже больше, чем консультанты готовы признать). Кроме того, чтобы получить эти преимущества, американские проекты должны вводить значительную операционную сложность и структурные неэффективности — например, искать оффшорных сотрудников и поддерживать строгую независимость фонда от девелоперской компании (DevCo) и так далее. Каждая минута, потраченная на управление этими ограничениями, не отличается от потраченной на транспортировку.
Или, более прямо говоря: основатели должны сосредоточиться на максимизации шансов на успех, а не на тех побочных выгодах, которые могут прийти только с успехом. Стартапы не проваливаются из-за отсутствия оптимизации налогообложения.
Оглядываясь назад, большинство основателей, которых я интервьюировал, были готовы отказаться от налоговых льгот, полученных за счет офшорного аутсорсинга, чтобы избавиться от затрат, связанных с этими структурами. Они часто говорили, что основной причиной является неблагоприятная регуляторная среда, и с постепенным ослаблением регуляторной среды эта сложность больше не стоит того. Найти соответствие между продуктом и рынком гораздо важнее, чем налоговое планирование.
Кроме того, если структура правильная, DUNA может повысить налоговую эффективность, поэтому беспокойство по поводу налогов не должно стать препятствием для наshore бизнеса.
2、Является ли благотворительное юридическое лицо (PBC) чем-то другим, чем фонд?
Нет. PBC несет доверительную обязанность перед акционерами, но им разрешено уравновешивать эти обязательства с общественными интересами. Это означает, что они могут работать как обычные компании — конкурировать, привлекать средства, стремиться к прибыли и так далее — включая случаи, когда этот бизнес предоставляет сопутствующие выгоды для держателей соглашений и токенов.
С другой стороны, фонд исказил механизмы стимулирования и оказался в невыгодном положении в конкуренции. Даже в местах, где разрешена коммерческая деятельность, фонды редко могут эффективно функционировать. Когда они пытаются работать как компании, это часто приводит к конфликтам в области налогообложения, законодательства и управления, которых они изначально стремились избежать.
Это особенно проблематично для сетей, которые должны строить бизнес на своей основе. Эти сети нуждаются в синхронизированных усилиях в таких областях, как маркетинг, проектирование и реклама, чтобы привлечь сторонние бизнесы. Некоммерческим организациям совершенно не подходит заниматься этим. А когда у них есть зарубежные юристы, они вообще не имеют конкурентоспособности.
Только малое число успешных продуктов и услуг потребительского интернета создаются и управляются фондами, и на это есть причины.
3. Какую роль сможет сыграть фонд в будущем?
Абсолютно верно. Суть моей статьи не в том, что «никогда не стоит создавать фонд» — а в том, что мы должны прекратить использовать их для организации декомпозиционных представлений. Принудительное законодательство о рыночной структуре для внедрения таких изменений — это хорошо.
Фонды с определенной миссией (например, выполнение планов финансирования и координация работы всей экосистемы) (особенно внутренние фонды) будут продолжать играть свою роль. Держатели токенов могут предоставлять надзор, но не могут непосредственно управлять этими функциями. Новые предложения фонда Uniswap и Compound являются хорошими примерами. Фонды функционируют независимо, но подотчетны держателям токенов через финансирование: если держатели токенов не согласны с решениями фонда, они могут прекратить финансирование. Для зрелых проектов фонды могут быть лучшим местом для разработки протоколов, как мы видим на примере фонда Ethereum.
Важно отметить, что предложенная в законодательстве о структуре рынка контролируемая рамка способствует не только DevCos, но и легализует эти целенаправленные, узкие основания.
4. Что же насчет модели «только фонд»? То есть, DevCo исчезает, и экосистема строится фондом?
Напротив интуиции, для ранних проектов отмена DevCo и полная зависимость от фонда для построения экосистемы на самом деле может подорвать децентрализацию. Причины следующие.
Чтобы сеть могла реализовать и поддерживать децентрализацию, третьи стороны (не только внутренние сотрудники) должны участвовать и строить в сети. Но если третьи стороны не смогут получить ценность от участия, они не будут участвовать. Это уже очевидно в контексте некоторых участников сети (например, валидаторов) — никто не хочет бесконечно терять на операционных расходах. Но та же логика применяется и к разработчикам приложений, например, тем, кто разрабатывает фронтенд для DeFi, социальных сетей или протоколов обмена сообщениями.
Хотя фонд может способствовать надежной нейтральности, чисто фондовая модель сталкивается с уникальными проблемами в поддержании разнообразия и долговечности уровня приложений.
В качестве некоммерческой организации, фонд не может должным образом оценить необходимые условия для обеспечения того, чтобы участие в сети было выгодным для разработчиков. Фонды, которые работают в форме благотворительности, а не коммерции, не имеют структурных стимулов заботиться о том, смогут ли разработчики приложений продолжать получать прибыль. Это увеличивает риск того, что дизайн самого протокола не сможет поддерживать разработку прибыльных сторонних приложений.
Когда приложения, управляемые фондом, терпят убытки и финансируются сетью на неопределенный срок, это создает искажённую конкурентную среду. Приложения третьих сторон подвержены рыночным ограничениям, тогда как приложения, управляемые фондом, не подвержены таким ограничениям. Этот дисбаланс препятствует независимым разработчикам (которые в конечном итоге должны получать прибыль) и подавляет органический рост экосистемы.
В системе, где нет ни компании-разработчика, ни фонда, управляющего приложением, возможно, можно достичь доверительной нейтральности — но это будет достигнуто ценой реального обучения продукту. Если предприниматели не могут провести «тестирование на собственном продукте», они окажутся в невыгодном положении в понимании потребностей пользователей.
Для новых проектов плотный цикл обратной связи и рыночные сигналы имеют решающее значение для перехода от 0 к 1. Предприниматели должны в реальном времени понимать, какие методы эффективны, а какие нет. Косвенные или искаженные сигналы могут угрожать успеху.
Для зрелых проектов с мощным и разнообразным участием сети доверенная нейтральность станет эффективным инструментом для масштабирования от 1 до 100. В этом случае переход к модели, возглавляемой фондом, является разумным шагом, хотя и существуют некоторые проблемы с эффективностью. Зрелые проекты с участниками на成熟ном рынке и поведением пользователей также лучше понимают стимулы, необходимые для прибыльной деятельности участников и поддержания справедливой конкурентной среды. Реорганизация Morpho является хорошим примером. Но даже для зрелых проектов отказ от прямых прибылей не лишен рисков.
Кроме того, проекты, использующие эту стратегию, должны помнить, что функция преобразования их токенов в акции фонда не является эквивалентом. Существующие законы о ценных бумагах и законодательство о рыночной структуре не допускают, чтобы токены рассматривались как доля в централизованной организации (включая экономические права на оффлайн-бизнесы, управляемые фондом). Сетевые токены представляют собой право собственности на сеть, а не на компанию или фонд.
В двух словах, сети, управляемые фондами, имеют свое значение, но время имеет решающее значение. Если их развернуть слишком рано, они могут препятствовать, а не способствовать децентрализации.
5. Сталкивается ли DUNA с такой же проблемой «некоммерческой» организации, как и фонд?
Нет. DUNA — это «некоммерческая ассоциация», но не следует путать её с фондом. По определению, DUNA — это организация с ясной целью, её сфера узка — она просто обертка для управления токенами. Это не иерархическая организация, у неё нет команды продуктов и она не ведет никакой бизнес.
Как и фонды, сосредоточенные на финансировании, могут избежать диссонанса мотивации, когда некоммерческие организации пытаются создать продукты, DUNA также избегает этой ситуации благодаря своему дизайну. Их существование предназначено для отражения результатов управления, а не действий менеджеров.
Кроме того, "некоммерческий" не означает "без налогов". DUNA может заниматься коммерческой деятельностью, включая получение дохода от операций по протоколу (например, сборы за децентрализованные биржи, сборы за децентрализованные социальные сети и т. д.). Регулирование DUNA в штате Вайоминг явно позволяет выплачивать разумное вознаграждение за любые услуги, предоставляемые экосистемой DUNA (включая держателей токенов). DUNA даже может использоваться для управления на основе токенов для протоколов, которые применяют программные модели покупки и сжигания токенов. (Для получения дополнительной информации о DUNA, пожалуйста, прочитайте эту статью.)
Таким образом, DUNA не унаследует структурные недостатки огромных некоммерческих фондов — они предоставляют ясный и целенаправленный юридический интерфейс для тех, кто хочет оставаться в стране, не нанося ущерба децентрализации.
Короче говоря, если вы используете сетевые токены для построения сети, то:
Если ваша сеть нуждается в программе финансирования, пожалуйста, используйте фонд.
Если вашей сети нужны разработки и продукты, обратитесь в одну компанию.
Если ваша сеть требует управления, используйте DUNA для управления токенами и используйте инструмент BORG для передачи прав на блокчейн.
Если вы не создали сеть, то вышеуказанное не применимо.
Посмотреть Оригинал
Содержание носит исключительно справочный характер и не является предложением или офертой. Консультации по инвестициям, налогообложению или юридическим вопросам не предоставляются. Более подробную информацию о рисках см. в разделе «Дисклеймер».
a16z: "Конец эпохи шифрования фонда" - анализ споров
Автор: Майлс Дженнингс, главный юрисконсульт и директор по политике a16z crypto; перевод: AIMan@Золотой финансовый
В статье "Конец эры криптовалютных фондов" призыв к прекращению офшорного аутсорсинга криптовалют вызвал некоторые споры. Я хотел бы ответить на пять самых распространенных вопросов, касающихся налогообложения, благотворительных организаций, будущей роли фондов и ограничений модели "чистого фонда". По мере появления новых вопросов мы будем обновлять этот раздел с часто задаваемыми вопросами.
1. Как с налогами?
Оффшорные фондовые организации могут предоставить налоговые льготы, но риски при этом гораздо выше, чем многие думают (и даже больше, чем консультанты готовы признать). Кроме того, чтобы получить эти преимущества, американские проекты должны вводить значительную операционную сложность и структурные неэффективности — например, искать оффшорных сотрудников и поддерживать строгую независимость фонда от девелоперской компании (DevCo) и так далее. Каждая минута, потраченная на управление этими ограничениями, не отличается от потраченной на транспортировку.
Или, более прямо говоря: основатели должны сосредоточиться на максимизации шансов на успех, а не на тех побочных выгодах, которые могут прийти только с успехом. Стартапы не проваливаются из-за отсутствия оптимизации налогообложения.
Оглядываясь назад, большинство основателей, которых я интервьюировал, были готовы отказаться от налоговых льгот, полученных за счет офшорного аутсорсинга, чтобы избавиться от затрат, связанных с этими структурами. Они часто говорили, что основной причиной является неблагоприятная регуляторная среда, и с постепенным ослаблением регуляторной среды эта сложность больше не стоит того. Найти соответствие между продуктом и рынком гораздо важнее, чем налоговое планирование.
Кроме того, если структура правильная, DUNA может повысить налоговую эффективность, поэтому беспокойство по поводу налогов не должно стать препятствием для наshore бизнеса.
2、Является ли благотворительное юридическое лицо (PBC) чем-то другим, чем фонд?
Нет. PBC несет доверительную обязанность перед акционерами, но им разрешено уравновешивать эти обязательства с общественными интересами. Это означает, что они могут работать как обычные компании — конкурировать, привлекать средства, стремиться к прибыли и так далее — включая случаи, когда этот бизнес предоставляет сопутствующие выгоды для держателей соглашений и токенов.
С другой стороны, фонд исказил механизмы стимулирования и оказался в невыгодном положении в конкуренции. Даже в местах, где разрешена коммерческая деятельность, фонды редко могут эффективно функционировать. Когда они пытаются работать как компании, это часто приводит к конфликтам в области налогообложения, законодательства и управления, которых они изначально стремились избежать.
Это особенно проблематично для сетей, которые должны строить бизнес на своей основе. Эти сети нуждаются в синхронизированных усилиях в таких областях, как маркетинг, проектирование и реклама, чтобы привлечь сторонние бизнесы. Некоммерческим организациям совершенно не подходит заниматься этим. А когда у них есть зарубежные юристы, они вообще не имеют конкурентоспособности.
Только малое число успешных продуктов и услуг потребительского интернета создаются и управляются фондами, и на это есть причины.
3. Какую роль сможет сыграть фонд в будущем?
Абсолютно верно. Суть моей статьи не в том, что «никогда не стоит создавать фонд» — а в том, что мы должны прекратить использовать их для организации декомпозиционных представлений. Принудительное законодательство о рыночной структуре для внедрения таких изменений — это хорошо.
Фонды с определенной миссией (например, выполнение планов финансирования и координация работы всей экосистемы) (особенно внутренние фонды) будут продолжать играть свою роль. Держатели токенов могут предоставлять надзор, но не могут непосредственно управлять этими функциями. Новые предложения фонда Uniswap и Compound являются хорошими примерами. Фонды функционируют независимо, но подотчетны держателям токенов через финансирование: если держатели токенов не согласны с решениями фонда, они могут прекратить финансирование. Для зрелых проектов фонды могут быть лучшим местом для разработки протоколов, как мы видим на примере фонда Ethereum.
Важно отметить, что предложенная в законодательстве о структуре рынка контролируемая рамка способствует не только DevCos, но и легализует эти целенаправленные, узкие основания.
4. Что же насчет модели «только фонд»? То есть, DevCo исчезает, и экосистема строится фондом?
Напротив интуиции, для ранних проектов отмена DevCo и полная зависимость от фонда для построения экосистемы на самом деле может подорвать децентрализацию. Причины следующие.
Чтобы сеть могла реализовать и поддерживать децентрализацию, третьи стороны (не только внутренние сотрудники) должны участвовать и строить в сети. Но если третьи стороны не смогут получить ценность от участия, они не будут участвовать. Это уже очевидно в контексте некоторых участников сети (например, валидаторов) — никто не хочет бесконечно терять на операционных расходах. Но та же логика применяется и к разработчикам приложений, например, тем, кто разрабатывает фронтенд для DeFi, социальных сетей или протоколов обмена сообщениями.
Хотя фонд может способствовать надежной нейтральности, чисто фондовая модель сталкивается с уникальными проблемами в поддержании разнообразия и долговечности уровня приложений.
Для новых проектов плотный цикл обратной связи и рыночные сигналы имеют решающее значение для перехода от 0 к 1. Предприниматели должны в реальном времени понимать, какие методы эффективны, а какие нет. Косвенные или искаженные сигналы могут угрожать успеху.
Для зрелых проектов с мощным и разнообразным участием сети доверенная нейтральность станет эффективным инструментом для масштабирования от 1 до 100. В этом случае переход к модели, возглавляемой фондом, является разумным шагом, хотя и существуют некоторые проблемы с эффективностью. Зрелые проекты с участниками на成熟ном рынке и поведением пользователей также лучше понимают стимулы, необходимые для прибыльной деятельности участников и поддержания справедливой конкурентной среды. Реорганизация Morpho является хорошим примером. Но даже для зрелых проектов отказ от прямых прибылей не лишен рисков.
Кроме того, проекты, использующие эту стратегию, должны помнить, что функция преобразования их токенов в акции фонда не является эквивалентом. Существующие законы о ценных бумагах и законодательство о рыночной структуре не допускают, чтобы токены рассматривались как доля в централизованной организации (включая экономические права на оффлайн-бизнесы, управляемые фондом). Сетевые токены представляют собой право собственности на сеть, а не на компанию или фонд.
В двух словах, сети, управляемые фондами, имеют свое значение, но время имеет решающее значение. Если их развернуть слишком рано, они могут препятствовать, а не способствовать децентрализации.
5. Сталкивается ли DUNA с такой же проблемой «некоммерческой» организации, как и фонд?
Нет. DUNA — это «некоммерческая ассоциация», но не следует путать её с фондом. По определению, DUNA — это организация с ясной целью, её сфера узка — она просто обертка для управления токенами. Это не иерархическая организация, у неё нет команды продуктов и она не ведет никакой бизнес.
Как и фонды, сосредоточенные на финансировании, могут избежать диссонанса мотивации, когда некоммерческие организации пытаются создать продукты, DUNA также избегает этой ситуации благодаря своему дизайну. Их существование предназначено для отражения результатов управления, а не действий менеджеров.
Кроме того, "некоммерческий" не означает "без налогов". DUNA может заниматься коммерческой деятельностью, включая получение дохода от операций по протоколу (например, сборы за децентрализованные биржи, сборы за децентрализованные социальные сети и т. д.). Регулирование DUNA в штате Вайоминг явно позволяет выплачивать разумное вознаграждение за любые услуги, предоставляемые экосистемой DUNA (включая держателей токенов). DUNA даже может использоваться для управления на основе токенов для протоколов, которые применяют программные модели покупки и сжигания токенов. (Для получения дополнительной информации о DUNA, пожалуйста, прочитайте эту статью.)
Таким образом, DUNA не унаследует структурные недостатки огромных некоммерческих фондов — они предоставляют ясный и целенаправленный юридический интерфейс для тех, кто хочет оставаться в стране, не нанося ущерба децентрализации.
Короче говоря, если вы используете сетевые токены для построения сети, то:
Если вы не создали сеть, то вышеуказанное не применимо.